ВСТРЕЧА С ПЕСНЕЙ
Давно я не вспоминал Юрия Визбора. Даже и не знаю, почему. Как-то обходился долгое время без его хрестоматийных «Домбайского вальса», «Солнышка лесного», «Серёги Санина», «Песни альпинистов»...
И вот утром стою в душе, зажмурясь от тёплой воды, стекающей по сонной голове, и в ней из далёкого космоса памяти вдруг, никак не увязываясь ни со вчерашним вечерним досугом, ни с ночной дрёмой, ни с утренним неохотным пробуждением, выскакивают две замечательные визборовские строчки:
Слава богу, мой дружище, есть у нас враги,
Значит, есть, наверно, и друзья!
Я несколько раз повторяю про себя эти строки и думаю, как ёмко и точно подмечено! Кто у тебя враг – человеку ясно и понятно. На каждом шаге жизненного пути, буквально с детского сада, есть отчётливая картина: вот они, враги, вот эти вот, и ещё вон те... Все, кто меня, как человек думает, не любит, возводит преграды, чинит каверзы – в общем, мешает жить, плетёт заговоры, распространяет несуразицы... По мере вышагивания по жизненным годам-ступенькам – от детского сада и школы через учёбу, работу, семейные хлопоты к пенсионной гавани – эта живая картина меняется, обновляется, уточняется, сортируется. Но она же есть, и на каждом этапе жизни имеется в наличии. Всегда присутствуют явные, очевидные, понятные нам враги! Нет, есть, конечно, враги скрытые, до времени прикидывающиеся и не врагами вовсе, есть и неизвестные враги, но основной состав этой меняющейся во времени команды человеку известен.
А с друзьями непонятнее. Список друзей, истинных друзей, не формальных, довольно расплывчат. Да и определение, что такое друг, дать гораздо сложнее. Потому и сомнения здесь естественнее.
И вот эта визборовская догадка: раз есть тьма, должен быть и свет! Иначе как определить тьму? Только по её разительному отличию от света. Раз есть враги – значит, живём! Активничаем! Упираемся! Кому-то мешаем заниматься тёмными делишками! Боремся, как Матросов с амбразурой, за доброе, вечное, общечеловеческое, ценное... И должны же быть в этом деле единомышленники!..
Вот так я примерно размышлял, повторяя две строки, восхищаясь величию и удивляясь их точности, вспоминая Визбора, ёмко умевшего большую, даже, скорее, объёмную, мысль передать короткой строкой, изящной паркетиной встроенной в малый частокол пространства песни!..
А потом вода и время душа истекли, день занял голову другими мыслями и делами, и уже вечером, по-мужски хаотично переключая каналы в поисках безнадёжно утраченного прежнего ТВ-мира, я увидел знакомые лица физтехов: Виктора Сиднева, игравшего когда-то со мной в баскетбол, и Максима Поташёва, с которым общались на импровизированной интеллектуальной игре в Казахстане. Это я попал на вечернюю – или скорее ночную! – передачу «Что? Где? Когда?»
Я задержал палец, рвавшийся переключать каналы и дальше, и буквально через минуту ведущий объявил музыкальную паузу, сообщив, что её впервые заполнит Варвара Визбор!
В кадре появилась субтильная, интеллигентно, в меру покачивающая бёдрами в такт начавшемуся музыкальному вступлению барышня. По этому вступлению, в отсутствие развитого музыкального слуха с моей стороны и явной мелодии у квартета сопровождения с другой, понять, что за песню предстоит услышать, не удалось. Фамилия исполнительницы по-прежнему удерживала переключавший палец от нажатия, и я услышал тихий шёпот:
Нет прекрасней и мудрее средства от тревог,
Чем ночная песня шин...
Так это же «Ночная дорога», моё утреннее воспоминание-переживание! Как такое может быть? Юрий Визбор сейчас редок в эфире, это не Стас Михайлов, Коля Басков, Гриша Лепс или молодой Пьеха, и даже ни разу не казак Розенбаум! Я не верю в приметы, предчувствия, предсказания, гороскопы... Что за совпадение?..
Я слушал бездарное исполнение. У Варвары со слухом и голосом было ещё хуже, чем у меня: первый исключал возможность попадания в ноты, а второй отсутствовал вовсе. На уровне подсознания певица, в смысле – исполнительница, понимала это и пыталась придать своему шёпоту джазовую манеру, вставляя местами ненужные паузы, разрывая мелодию песни, глотая гласные. Синкопы не спасали, а только подчёркивали слабость, несостоятельность дрожащих звуков. А присущая шёпоту душевность не вязалась с джазовыми потугами, рождая скверный винегрет. Дедушку Юру было жаль, ему повезло, что он этого не слышал. Внучке не досталось и капли его таланта, и присвоенная фамилия – при отсутствии необходимой самокритичности и совестливости – не выручала. Если бы Варя Лобикова пыталась петь у себя на кухне для мамы Визбор и папы Лобикова, было бы, наверное, простительно в силу семейной камерности. Но быть Варварой Визбор и претендовать на концертность исполнения – нечто совершенно другое по требованиям и стандартам. Тексты Визбора насыщены смыслом и тонким вкусом – чем проще и ближе исполнитель к исходной мелодии, тем лучше. Этим песням не нужны подтанцовки, дымок на сцене, большой оркестр...
В общем, я расстроился. И почти забыл о том утреннем происшествии, о прорыве Визбора сквозь эфирное полузабытьё в мою сонную голову, и о необъяснимом вечернем совпадении...
Всё-таки хорошо, наверное, что внучка шепчет дедушкины песни. Она же старается. По-своему, как умеет. Когда в детском саду на новогоднем утреннике взрослые восхищаются четверостишиями, рассказанными с подставленной табуретки, они так надеются, что детишки, внуки и внучки вырастут и постепенно поумнеют. К сожалению, не всем это удаётся...
Не верь разлукам, старина: их круг –
Лишь сон, ей-богу!
Придут другие времена, мой друг, –
Ты верь в дорогу.
Нет дороги окончанья, есть зато её итог,
Дороги трудны, но хуже без дорог!
... Дороги трудны, но хуже без дорог... |
